Встреча в Багдаде [= Багдадская встреча] [= Багдадские встречи] - Агата Кристи

— Я восторгаюсь вами, Эдвард!.. Однако, какова во всем этом может быть моя роль?

— Вы готовы… работать вместе с нами? Готовы служить этому идеалу?

Чересчур поспешное согласие тоже вызывает недоверие. Виктория ответила осторожно:

— Меня во всем этом интересуете только вы, Эдвард! Я верю вам и готова на все не ради идеалов, а ради вас!

— Что ж, прекрасно!

— Но все-таки, почему вы с самого начала помогли мне добраться сюда? Должна же быть какая-то причина.

— Разумеется, причина была! Помните, в тот день, когда мы познакомились, я сфотографировал вас?

— Помню, конечно!

— Меня поразил тогда ваш профиль… Поразил своим сходством с другим профилем… Снимки я сделал лишь для того, чтобы убедиться, что не ошибаюсь.

Виктории было сейчас не до того, чтобы обратить внимание на укол, нанесенный ее самолюбию.

— И на кого же я похожа? — спросила она.

— На женщину, доставившую нам немало хлопот. На Анну Шееле.

— На Анну Шееле? — не скрывая удивления, воскликнула Виктория. — Я похожа на Анну Шееле?

— У вас не только одинаковые профили, но даже — необычное совпадение у обеих крохотные шрамы слева, на верхней губе…

— Это воспоминание о том, как я упала, когда была еще совсем маленькой… Под пудрой он практически незаметен…

— Как бы то ни было, у вас и Анны Шееле одинаковые шрамы. Она на четыре-пять лет старше, но рост и вест примерно те же, только — она блондинка, а вы шатенка и причесываетесь по-другому. Глаза, правда, у вас потемнее, но, если надеть темные очки, это не играет роли.

— И ради этого сходства вы помогли мне попасть в Багдад?

— Да, я решил, что оно… может пригодиться.

— И сразу все устроили? А мистер и миссис Клип… Кто они такие?

— Люди, не идущие в счет… Делают то, что им велено…

Виктория сглотнула слюну. Судя по всему, Эдвард представлялся самому себе Господом Богом. Пожалуй, это делало его еще страшнее.

— Но ведь вы говорили мне, что Анна Шееле — какое-то важное лицо в вашей организации…

— Надо было слегка сбить вас с толку. Вы и так уже знали чересчур много…

Виктория подумала, что сходство с Анной Шееле, весьма возможно, спасло ей жизнь.

— И кто же, в конце концов, она такая?

— Личный секретарь Отто Моргенталя, крупного международного банкира. Это не женщина, а ходячая вычислительная машина. Мы подозреваем, что ей удалось расшифровать многие из проведенных нами финансовых операций. По настоящему опасность для нас представляют трое: Руперт Крофтон Ли и Кармайкл, от которых мы уже избавились, и Анна Шееле. Через три дня ее ждут в Багдаде, но пока что она исчезла.

— Исчезла? Где?

— В Лондоне. Словно сквозь землю провалилась…

— И никто не знает, где она?

— Дейкин, может быть, знает…

На сей счет Виктория была информирована лучше, чем Эдвард. Куда девалась Анна Шееле, не знал и Дейкин.

— А вы даже представления об этом не имеете?

— Ну, кое-какие догадки у нас есть, — после секундного колебания ответил Эдвард. — Анне Шееле абсолютно необходимо быть в Багдаде к открытию международной конференции, которая состоится, как вы знаете, через пять дней. Мы ведем наблюдение за аэродромами и границей. Военным самолетом она не воспользуется, это мы знаем. Зато мы выяснили, что некая Грета Харден заказала себе билет на самолет. Мы навели справки: имя и адрес вымышлены. Это наводит на мысль, что под именем Греты Харден скрывается Анна Шееле.

Немного помолчав, Эдвард добавил:

— Ее самолет прибудет в Дамаск послезавтра.

— И что потом?

Он посмотрел Виктории прямо в глаза.

— Потом все будет зависеть от вас!

— От меня?

— Вы займете ее место.

Виктория побледнела. Ей вспомнился сэр Руперт. Аналогичная подмена закончилась его гибелью. В Дамаске придет очередь Анны Шееле. Будь то Анна Шееле или Грета Харден, она умрет. Ничего не изменится, если Виктория откажется от предложенной ей роли… роли, которую она не может не принять. Эдвард ждет. Если он усомнится в ее преданности, она тоже умрет, не успев даже сообщить Дейкину о том, что сумела узнать. Надо соглашаться. Это единственное средство сохранить хоть какой — то шанс связаться с Дейкиным.

Глубоко вздохнув, Виктория проговорила:

— Но, Эдвард, я же не смогу… Меня тотчас же разоблачат! Я даже не умею говорить с американским акцентом.

— Анна Шееле говорит без всякого акцента. К тому же у вас будет ларингит. Удостоверенный одним из лучших врачей Багдада.

— И что я должна буду сделать?

— От Дамаска до Багдада вы будете Гретой Харден. Прибыв в Багдад, вы сляжете, и врач разрешит вам подняться только к открытию конференции. Вы явитесь на нее и представите привезенные вами документы.

— Поддельные, разумеется?

— Конечно. Мы изготовим их для вас.

— А что они будут доказывать? Эдвард усмехнулся.

— Существование в Соединенных Штатах гигантского коммунистического заговора.

— Вы и впрямь думаете, Эдвард, что я сумею достойно сыграть эту роль?

Теперь, когда Виктории приходилось самой разыгрывать комедию, она чувствовала себя вполне в своей тарелке.

— Почему бы и нет? — ответил Эдвард. — Лгать вы умеете великолепно!

Виктория мысленно воздала должное великому искусству лжи. Не выдумай она епископа Ллангоу, ей и в голову не пришло бы заподозрить Эдварда.

— А Ратбон? — спросила она внезапно.

— Ратбон?

— Да. Он тоже один из шефов?

На лице Эдварда появилась холодная улыбка.

— Ратбон не более, чем марионетка! Знаете, чем занимается наш уважаемый доктор Ратбон? Уже много лет он присваивает себе три четверти пожертвований, которые получает со всех концов земного шара. Ратбон ловкий мошенник, но мы держим его в руках. В любой момент мы можем его разоблачить, и ему это отлично известно!

Виктория мысленно представила высокий лоб и снежную шевелюру старика. Может быть, он и мошенник, но ей было жаль его…

Эдвард поднялся.

— Нам пора. Нужно ехать в Дамаск и все приготовить там.

Виктории оставалось только подчиниться. Когда они окажутся в Багдаде, риск станет гораздо меньше. Она чувствовала себя в силах вести двойную игру, с одной стороны разыгрывая полную преданность Эдварду, а с другой путая ему карты.

— Вы сказали, — проговорила Виктория, — что Дейкину известно, быть может, где скрывается Анна Шееле. Я могу попробовать поговорить с ним. А вдруг у него вырвется хоть какой-то случайный намек…

— Маловероятно. К тому же, с Дейкином вы не увидитесь…

Виктория почувствовала, что у нее замерло сердце.

— Но он велел сегодня вечером прийти к нему, — попробовала она пойти на прямой блеф. — Если я не появлюсь, это насторожит его…

— Мы дошли уже до такой точки, когда это больше не имеет значения. Настало время приступить к осуществлению наших планов… и в Багдаде вам делать больше нечего.

— Но, Эдвард, все мои вещи остались в «Тио»! Я ведь сняла там номер.

Виктория подумала о драгоценном платке Кармайкла.

— Какое-то время эти вещи вам не понадобятся, — ответил Эдвард. Подходящий костюм для вас уже заготовлен. Поехали!

Они сели в машину. Как можно было поверить, что, решившись раскрыться, Эдвард позволит ей связаться с Дейкином, упрекала себя Виктория. Даже уверенность в том, что она влюблена по уши, не помешала ему остаться настороже.

— Вам не кажется, что, если я не вернусь, меня начнут разыскивать? сделала она еще одну попытку.

— Успокойтесь! Это уже не имеет никакого значения. Несколько минут, пока машина мчалась сквозь пальмовые рощи, они сидели молча.

— Лефарж! — словно размышляя вслух, проговорил вдруг Эдвард. — Хотел бы я знать, что Кармайкл имел в виду!

— Да, совсем забыла! — воскликнула Виктория. — Не знаю, представляет ли это какой-нибудь интерес, но на раскопки в Телль Асуаде приезжал какой-то мсье Лефарж.

— Что?

Эдвард вздрогнул так, что едва не потерял контроль над управлением и машина резко вильнула в сторону.

— Когда это было?

— Ну, с неделю назад. Он сказал, что ведет раскопки в Сирии. С экспедицией Парро, если не ошибаюсь…

— А некие Андрие и Жюве тоже при вас были на раскопках?

— Да. Я еще помню, что у одного из них начались желудочные колики и ему пришлось пойти прилечь.

— Это были наши люди, — сказал Эдвард.

— Посланные на поиски меня?

— Нет. Я понятия не имел, где вы находитесь… Просто Ричард Бейкер был в Басре одновременно с Кармайклом, и мы решили проверить, не доверил ли тот ему какие-нибудь документы…

— Вот оно что! Бейкер, действительно, жаловался, что в его вещах кто то рылся. Нашли что-нибудь?

— Нет… А теперь, Виктория, постарайся хорошенько вспомнить! Этот Лефарж был у вас до или после наших людей?

Виктория немного подумала, прежде чем ответить: